Индийцы, заставшие 50-ю годовщину независимости в 1997 году, довольно отчетливо помнят данное событие. Через несколько лет после запуска программы экономической либерализации Индия, казалось, стояла на пороге величия. Выпущенное тогда певцом-композитором А.Р. Рахманом патриотическое музыкальное видео, в котором подчеркивалось разнообразие страны, фактически стало вторым национальным гимном моего поколения.
Теперь, двадцать пять лет спустя, празднование 75-й годовщины Дня независимости Индии пройдет с гораздо меньшим размахом. Нынешнее правительство больше всего любит помпезность и торжественность. Премьер-министр Нарендра Моди понимает, что каждый такой националистический театр способствует еще большему укреплению его положения на вершине индийской политики. Тем не менее, кроме выпуска специального логотипа и кампании, призывающей каждую семью поднять национальный флаг, правительство мало что сделало для подготовки торжества.
Дело в том, что таким юбилеям практически нет места в Новой Индии, которую Моди и его партия начали строить с момента его вступления на пост в 2014 году. Представление об этой Новой Индии было намеренно изменено по сравнению с представлением о старой республике, основанной в 1947 году. После избрания Моди газета Guardian писала, что «сегодняшний день... вполне может войти в историю как день, когда Великобритания окончательно покинула Индию». Многие избиратели Моди согласны с тем, что именно его приход к власти стал моментом достижения подлинной независимости страны.
В 1947 году после себя британцы оставили в Индии правящий класс, который поддерживал либеральные нормы и институты. Индийские граждане рассматривали этот класс, как изнеженный, оторванный от своих корней и полностью англизированный. Тот факт, что страной руководили лидеры, наученные Западом, был не лучше правления британцев и полностью лишал смысла провозглашенную «независимость». Одним из таких лидеров был первый премьер-министр независимой Индии Джавахарлал Неру.
Таким образом, мы все еще оставались в ментальном рабстве, в рабстве привнесенных в нашу Конституцию идей, а также мы были слишком слабы, чтобы играть ведущую роль в мировой политике. Сам Моди в 2014 году заявил, что освободит Индию от «1200-летнего рабства». Имеется в виду тысячелетняя зависимость от мусульманских императоров и султанов, зависимость от британцев и их трусливых преемников.
Вторая Республика - это совсем другое государство, нежели то, которое праздновало свой золотой юбилей в 1997 году. Например, изменилась иконография. Неру и Мохандас К. Ганди исчезли из пантеона, их заменили такие личности, как Винаяк Саваркар, который в 1930-х годах разработал концепцию «Хиндутвы», назвал нацизм в Германии «императивным и полезным» и долгое время подозревался в причастности к убийству Ганди. Почетное имя Ганди - Махатма, то есть Великая душа, а Саваркара - Вир, то есть Храбрый. Данные имена точно отражают ценности, прославляемые в их разных версиях Индии.
Даже старое круглое здание парламента, в котором 75 лет назад Неру произнес свою полуночную речь «Испытание судьбы», больше не считается подходящим. На смену ему должно прийти другое строение в обновленной центральной зоне, соединяющей правительственные здания и величественные мемориалы, которые должны навсегда ассоциироваться с Моди. На крыше этого нового здания знакомая эмблема индийской республики - лев, взятый со скульптуры, созданной 23 века назад царем-пацифистом Ашокой. Однако и он выглядит иначе. Когда новый символ был представлен в прошлом месяце, вся страна заметила, что львы теперь обнажают клыки и оскаливаются.
Индия, которая обнажает свои зубы, должна взволновать весь мир. Первая республика Неру считала себя лидером постколониального движения, формирующим новый и более справедливый международный порядок. Даже если эта мечта о братстве была разрушена в 1960-х годах, когда Китай Мао Цзэдуна внезапно превратился из партнера в соперника, она оставалась в центре взаимодействия Индии с остальным миром в 2000-х годах.
Сам Моди, по-видимому, обладает интернационалистскими инстинктами и, возможно, все еще рассматривает защиту интересов развивающихся стран как часть миссии Индии. Но страна, которую он создает, в конечном итоге потребует от мира признания ее силы. Это будет сила, построенная на унитарной, северо-индийской, индуистской идентичности. Такой, где может сохраняться кастовая иерархия, но не политика кастовой идентичности; где неиндусы не могут преследоваться, но должны принять вторичный статус за свои убеждения; где сам индуизм должен отказаться от своего необычайного разнообразия практик.
Старая республика описывала видение себя как «единство в многообразии». Этим чувствам мало места в новой республике, которая рассматривает разнообразие как фатальную слабость, которая привела к 12 столетиям так называемого рабства.
Патриотическая песня, определившая мое поколение, была воспеванием разнообразия, написанная мусульманином из южного штата. Казалось, она идеально подходит 50-летней Индии. Однако она совсем не идет Индии, празднующей 75-ую годовщину.
